Приманка - Страница 56

– Я не хочу возвращаться. – Голос Фаун дрогнул. – Я не хочу, чтобы моя дурацкая история стала всем известна. – Голос Фаун обрел твердость, когда она заключила: – Не желаю и на сотню миль приближаться к Идиоту Санни.

Даг глубоко втянул воздух.

– Тебе не обязательно оставаться... Да ты и не сможешь: твое свидетельство необходимо в связи с этой историей с ножом. После того как все завершится, ты сможешь выбирать, куда отправиться.

Фаун закусила губу и потупилась.

– Они постараются не отпустить меня – я их знаю. Ни за что не поверят, что я взрослая... – Голос ее зазвучал отчаянно: – Только если ты пообещаешь отправиться вместе со мной и пообещаешь не оставлять меня там!

Даг положил руку Фаун на плечо, стараясь ободрить девушку в ее странном беспокойстве.

– А если ты по доброй воле захочешь остаться?

– М-м-м...

– Я просто пытаюсь понять, что тебя пугает – остаться здесь, остаться там или что я тебя брошу.

Фаун подняла на него огромные потемневшие глаза, ее губы приоткрылись... Даг обнаружил, что его голова склоняется, а рука обнимает тонкую талию... он словно падал с огромной высоты, падал на что-то мягкое...

Позади кто-то сухо кашлянул, и Даг резко выпрямился.

– Вот вы где, – сказала Мари. – Я так и думала, что найду вас здесь. – Голос ее звучал сердечно, но сузившиеся глаза смотрели на Дага в упор.

– Ох, Мари, – выдохнула Фаун. – Спасибо тебе за эту прекрасную лошадь. Я никак не ожидала... – Она сделала что-то вроде книксена.

Мари улыбнулась ей, умудрившись одновременно с иронией взглянуть на Дага.

– Ты заслужила гораздо больше, но мне не удалось выговорить дополнительной платы. Я чувствую себя в долгу перед тобой. – На это ни у Фаун, ни у Дага не нашлось ответа. Мари невозмутимо продолжала: – Фаун, прости, но мне нужно обсудить с Дагом кое-какие дела отряда.

– О, конечно! – весело воскликнула Фаун. – Пойду расскажу Сауну про Грейс! – Она вприпрыжку убежала, бросив Дагу улыбку через плечо.

Мари прислонилась к столбу, скрестив руки на груди, и молча смотрела на Дага, пока Фаун могла ее слышать. В конюшне было прохладно, хотя снаружи и припекало полуденное солнце, пахло лошадьми и стояла тишина, если не считать редкого шевеления разомлевших от жары животных и ленивого жужжания мух. Даг ждал, понимая, что ничего приятного не услышит, подняв подбородок и сцепив за спиной правую руку и протез.

Долго ждать ему не пришлось.

– Что это ты затеял, парень? – прорычала Мари.

Единственный ответ, который пришел Дагу в голову, был «Что ты имеешь в виду, Мари?» – но это казалось напрасной тратой времени и усилий. Даг прикрыл глаза и стал ждать продолжения.

– Неужели мне нужно перечислять все последствия твоего увлечения? – сказала Мари, и в ее голосе отчетливо прозвучало раздражение. – Проклятие, такую лекцию ты и сам мог бы прочесть. Да и, наверное, не раз читал.

– Раз или два, – кивнул Даг.

– Так о чем же ты думаешь? И думаешь ли вообще?

Даг сделал глубокий вдох.

– Я знаю, ты хочешь сказать мне, чтобы я держался подальше от Фаун. Только я не могу. Пока не могу. Нас связывает нож – до тех пор, пока я не побываю в лагере. Нам предстоит совместное путешествие – ты не можешь этого отрицать.

– Меня беспокоит не то, что может случиться в дороге. Меня беспокоит то, что будет происходить на привалах.

– Я не сплю с ней.

– Не спишь – пока что. Ты наглухо запирал свой Дар в моем присутствии с того самого момента, как вы вернулись. Что ж, я знаю – отчасти такова твоя привычка, ты всегда отключаешься во сне. Но это... ты похож на кота, который думает, будто его никто не видит, потому что он спрятал голову в мешок.

– Ах, мои мысли должны принадлежать только мне. А кроме того, оказавшись среди крестьян, нужно прятать от них Дар.

– Прекрасное оправдание, – фыркнула Мари.

– Я еду с ней в лагерь, – упрямо повторил Даг. – Это решено.

Ласковым голосом Мари пропела:

– Собираешься похвастаться ею перед своей матерью? Ах, как мило!

Плечи Дага поникли.

– Сначала мы побываем на ее ферме.

– Ах, так ты собрался познакомиться с ее матерью. Превосходно! Вот радости-то будет! Может, лучше вам двоим взяться за руки и прыгнуть со скалы? Это будет быстрее и не так болезненно.

Губы Дага против его воли дрогнули в улыбке.

– Пожалуй. Так и следует поступить.

– В самом деле? – Мари оттолкнулась от столба и стала ходить туда-сюда по проходу. – Ну, если бы ты был сопливым парнишкой-дозорным, которому не терпится порезвиться на стороне, я просто дала бы тебе подзатыльник и положила бы конец приключению. А сейчас я не могу понять: пытаешься ты дурить голову мне или самому себе.

Даг стиснул зубы и продолжал молчать. Это казалось ему самым разумным.

Мари снова вернулась к столбу, оперлась на него и почистила сапог.

– Понимаешь, Даг, – сказала она со вздохом, – я уже давно слежу за тобой. Когда ты в дозоре, ты никогда не позволяешь себе небрежно отнестись к своему оружию, или к еде, или к отдыху, или к состоянию ног. Ты же не начинающий, полный героического вздора о своей неутомимости, пока не врежется лбом в скалу. Ты готовишь свое тело к длительному употреблению.

Даг согласно склонил голову, хоть и не понимал, к чему клонит Мари.

– Однако хотя ты не моришь голодом свое тело и все еще собираешься жить, как раньше, ты моришь голодом сердце и, похоже, ожидаешь, что оно будет служить тебе вечно. Выплачивать ему долг ты не собираешься... Так что если ты упадешь – точнее, когда ты упадешь, – ты упадешь как изможденный голодом человек. Сейчас я вижу, как ты начинаешь крениться, и боюсь, что никакие мои слова не смогут тебя удержать. Да пропади оно все пропадом, я не понимаю, – в голосе Мари с новой силой зазвучало огорчение, – почему ты так и не связал себя ни с одной из симпатичных вдов, с которыми твоя мать... ну пусть не мать, а друзья и родичи тебя знакомили... пока наконец не отчаялись. Будь все иначе, ты бы имел иммунитет по отношению к теперешней глупости, и никакой нож не сбил бы тебя с толку.